Одинокое сердце - Страница 18

Наверное, что-то подобное было и у Миллисент с Кристофером Кроуфолдом. Настоящие мужчины не убегают от женщин, не используют их, они борются за глубокие чувства, львами бросаются на препятствия, и тогда ночи превращаются в огненные праздники любви. А глубокие чувства становятся спасительным кругом в житейских неурядицах.

Но разве все это расскажешь Реджинальду? Разве он поймет боль женского сердца, которое до гробовой доски хранит все пережитые ощущения?

Анна-Тереза вздохнула и повторила тихо-тихо:

– Любовь зла.

…Бойкая на язык Маргарет, в отличие от своей сентиментальной сестры, никогда не придавала большого значения сердечным страданиям.

– Говоришь, приходил красавчик Бенджамин? Ну и что? Неужели спустя десять лет после вашего, то есть нашего общего знакомства он решил тебя разыскать? Представляю сценку – на пороге гость из туманного прошлого. Ужас! Ты не упала в обморок, Миллисент?

– Я фотографировала его племянницу, вот в чем была причина его визита. Дама, с которой я договаривалась о съемке, Флоренс Джонсон, оказалась его сестрой.

Маргарет внимательно посмотрела на заплаканные глаза Миллисент.

– Получается, он не женат? А тогда что же ты ревешь? Сестра, ты меня удивляешь! Сто лет прошло с выпускного вечера, можно подумать, у вас состоялся роман. Насколько я знаю, ты была знакома с Бенджамином всего четверть часа, вы не целовались, не обменивались пламенными клятвами любить друг друга до гроба. В чем дело, Миллисент? Ну-ка, посмотри на меня, подними голову! Ты похожа на морского окуня, вытащенного на поверхность воды.

– Какие ласковые слова! – сказала Миллисент, и вытерла слезы. – Скажи еще что-нибудь нежное.

– Еще ты напоминаешь собаку, потерявшую любимый намордник. Страшно на тебя смотреть! В чем дело, сестричка? Открой тайну, любопытство меня просто сжигает.

Маргарет привычным жестом достала из холодильника банку пепси-колы, плюхнулась в кресло перед телевизором и, казалось, вовсе не ожидала получить ответ на свой вопрос. Взгляд ее следил за манекенщицами, вышагивающими по подиуму.

Надо сказать, как и все близнецы, сестры достаточно хорошо чувствовали внутреннее состояние друг друга, и не нуждались в долгих доверительных беседах.

Маргарет любила свою сестру, но считала ее чересчур романтичной и наивной, даже сентиментальной. Подумаешь, воспоминание о давно пролетевшей юности! Надо жить сегодняшним днем, пора забыть подростковые глупости школьных лет.

Миллисент, кстати, и не думала раскрывать перед Маргарет душу. Она тоже любила сестру, но полагала, что излишний рационализм, взятый той на вооружение и применяемый во всех случаях жизни, в интимных разговорах ей только вредит.

Что толку в том, что та безжалостно смеется над слезами сестры? А у самой что творится? Разве ее личная жизнь такая уж легкая и безмятежная?

Недавно Миллисент обратила внимание на едва заметные морщинки в уголках рта сестрицы, на ее усталые глаза, умело подведенные тушью. Родное, милое лицо…

– Много было работы?

– Достаточно, – вздохнув, ответила Маргарет и откинула назад легкие пряди волос. – Рекламный буклет сделала – это раз. И два – дала отставку своему шефу, Роберту Варвику. Он несносен, когда твердит на каждом углу о своем таланте фотожурналиста. Печально оказаться невестой неудачника и бездаря.

Маргарет улыбнулась, но Миллисент догадалась, что под бравадой сестры прячется боль чуткой, нежной души, оказавшейся в беде.

Скоро год, как сестра выполняет за Роберта самые ответственные задания, поэтому и удерживается на службе. Варвик вообразил, что Маргарет обязана ему карьерой, и стал неуклюже ухаживать за девушкой. Теперь ей придется бросить любимую работу, чтобы избавиться от осточертевшего начальника.

Да, к сожалению, далеко не все складывалось у Маргарет успешно. Много парней мелькало в ее окружении, но ни с кем не завязывались серьезные отношения. Почему? Многие ухажеры были вполне положительными и прекрасными специалистами. Выходи за любого замуж и будешь как за каменной стеной. Все станет как у других – дом, семья, дети.

Маргарет была незаменимым работником в журнале, ее фотоработы получали призы на престижных выставках. Правда, характер у девушки был еще тот, колючий. И за словом в карман она не лезла, у нее всегда наготове было меткое сравнение, хорошо, если не обидное до смерти. Порой, слушая рассказы сестры о редакционных буднях, Миллисент покатывалась со смеху.

Умеющая и любящая красиво, эффектно одеться, предпочитающая яркий, контрастный грим, сестра слыла настоящей красоткой, но, увы, с поклонниками ей не везло. Короткие романы, вспыхивающие как порох, оставались ее уделом. Чаще всего она просто ссорилась со своим очередным ухажером и, бывало, под горячую руку выгоняла его вон.

А наутро, обнаружив в ванной чужую зубную щетку, искренне сожалела о том, что хозяин щетки преждевременно исчез, не успев ею воспользоваться. Что поделать, все рассказы сестры были двусмысленными, понимай, как знаешь.

– Расскажи мне о нем! – потребовала Маргарет и выключила звук телевизора.

– О ком?

– О своем докторе, дорогая!

– Вовсе он не мой, ты же знаешь! – воскликнула возмущенно Миллисент. У него есть женщина, которую он любит.

– Успокойся, моя милая. Между прочим, сегодняшний приход Бенджамина в ателье дает тебе прекрасный повод пригласить его провести вместе уик-энд. Он все такой же привлекательный мужчина, как и раньше? Миллисент, позови его обязательно! Или ты все еще продолжаешь переживать из-за дурака Кристофера? Наплюй и забудь! Кстати, мне рассказывали, его наградили за рекламный фильм о средстве для чистки унитазов, и он угощал на радостях весь творческий коллектив в ресторане «Гранж». Вообще-то он славный парень, подружки от него без ума. Посети завтра вместе с доктором этот ресторан, там прекрасная кухня. Посвятишь Бенджамина в свои дела, расскажешь ему о нашей жизни.